ИНТЕРВЬЮ НА ПОРТАЛЕ «НАУЧНАЯ РОССИЯ»

18 марта 2021 г., 13:00  Беседовала Наталия Лескова

«Порог глобальной катастрофы очень мал»

Ждет ли нас глобальная катастрофа и как её избежать? На эти вопросы отвечает В.К. Гусяков, заведующий лабораторией цунами Института вычислительной математики СО РАН

В последние годы появляется все больше данных, свидетельствующих о быстрых и глобальных по масштабу изменениях климата, происходивших на Земле в течение последних 12-13 тыс. лет и оказавших влияние на биосферу нашей планеты и на ход исторического процесса. При этом выясняется, что для нескольких крупнейших катастроф, происшедших 12800, 4350 лет назад, а также в 536-540гг. нашей эры, наиболее вероятной причиной быстрых изменений климата и условий обитания человека могли быть кометные или астероидные удары. В то же время господствующей точкой зрения, широко распространенной в исторических науках и в археологии, является убеждение в том, что нет никаких прямых свидетельств влияния космических воздействий на ход культурно-исторического процесса по крайней мере со времен зарождения письменности, то есть в последние 5-6 тыс лет.  О реальности космических катастроф и о том, чем грозят они современной цивилизации, наш разговор с В.К. Гусяковым, доктором физико-математических наук, заведующим лабораторией цунами Института вычислительной математики и математической геофизики СО РАН.

– Вячеслав Константинович, знаю, что, помимо цунами, вы занимаетесь темой космических катастроф. Скажите, пожалуйста, каким образом это связано между собой?

– Действительно, главный фокус исследований  нашей лаборатории – это изучение и оценка опасности волн цунами. Подавляющее большинство современных цунами имеют, конечно, не космогенное, а вполне обычное, земное происхождение. Это главным образом сейсмогенные цунами, возбуждаемые подводными землетрясениями. Самые известные из них, случившиеся уже в 21 веке, – это катастрофические цунами в Индонезии в 2004 году и цунами Тохоку в  Японии в 2011 году. Они привели к колоссальному материальному ущербу и вызвали значительное количество человеческих жертв – в совокупности почти четверть миллиона человек.

Помимо этого, опасными могут быть вулканогенные цунами, связанные с деятельностью островных и подводных вулканов. Самое сильное  из таких цунами случилось тоже в Индонезии, в 1883 году, и было вызвано взрывом вулкана Кракатау, тогда на берегах Зондского пролива погибло более 36 тысяч человек.

Не менее разрушительными могут быть обвальные цунами. Они, как правило, носят локальный характер, но их высота может достигать десятков и даже сотен метров. Например, обвал берегового склона на Бурейском водохранилище в декабре 2018 года вызвал волну высотой до 90 метров. К счастью, никакого ущерба и тем более жертв эта волна не вызвала в силу абсолютной ненаселенности этих мест.

Тем не менее, в глобальном масштабе подобные события происходят постоянно и часто приводят к жертвам. Хрестоматийным примером здесь является гидротехническая  катастрофа, произошедшая в октябре 1963 года на водохранилище Вайонт в северной Италии, когда обвал склона объемом 270 миллионов кубических метров вызвал волну высотой 150 метров, которая перехлестнула через плотину и привела к гибели почти двух тысяч человек.

Все такого рода цунами – сейсмогенные, вулканогенные и обвальные, это события, связанные с происходящими в Земле тектоническими процессами. Тем не менее, в качестве потенциального источника цунами всегда рассматривались и падения в океан крупных небесных тел, метеоритов или комет.

В конце 90-х годов эта тематика в нашей лаборатории была инициирована академиком Анатолием Семеновичем Алексеевым, на тот момент директором нашего института. Он предложил повнимательнее посмотреть на инструментальные записи (мареограммы) цунами прошлых лет, а именно, поискать на них события, у которых бы все первые вступления были положительными, то есть приход волны начинался бы с прилива.

Дело в том, что при классических сейсмогенных цунами, распределение вступлений носит знакопеременный характер, в части береговых пунктов волна начинается с прилива, в другой части – с отлива. Это связано с особенностями  механизма очага землетрясения. А при цунами, возникающем при падении в воду крупного небесного тела, все первые вступления должны быть положительными.

Такой поиск был проведен, но никаких мало-мальски подозрительных событий тогда не обнаружилось. Мы были несколько разочарованы, но продолжили заниматься этой тематикой и уже вскоре поняли, что тому было две главные причины. Первая: интервал инструментальных наблюдений цунами – последние 120 лет, слишком короткий по космическим меркам. Все-таки средний период повторяемости событий космогенного характера значительно длиннее – это сотни и тысячи лет.

И второе – для того чтобы  вызвать ощутимое цунами, наблюдаемое на больших расстояниях, небесное тело  должно быть очень крупным, сопоставимым с глубиной океана, то есть нижний порог его размера  — порядка километра. Такие падения к счастью для всех нас происходят чрезвычайно редко. Однако при падении на сушу, как мы видели на примере Челябинского метеорита, даже небольшие космические тела, размером 10-15 метров,  могут натворить немало бед.

– Как сегодня выглядят космические опасности?

– Космос, несмотря на свою громадность, непостижимую обыденным человеческим сознанием, отнюдь не пустой. Даже в ближайших окрестностях нашей солнечной системы, помимо Солнца, планет и их спутников, находится  огромное количество других космических объектов самого разного состава и размера, начиная от микронных частиц космической пыли до крупных астероидов и гигантских ледяных комет. И все эти тела взаимодействуют друг с другом через  гравитационное поле, а иногда и непосредственно, путем прямых столкновений.  Кратерообразование – один из основных процессов, формирующих поверхность не только  планет и их спутников, но даже крупных астероидов.

Здесь, в частности, можно вспомнить статью известного британского астрофизика Вильяма Напиера (William Napier), которая так и называется – «Земля в космическом тире» (Earth in the cosmic shooting gallery). Стрельба в этом тире не прекращается ни на один день.  Каждый человек много раз видел метеорные следы на ночном небе, оставляемые микрометеоритами, сгорающими в верхних слоях стратосферы.

Время от времени на Землю падают камешки побольше, которые взрываются на высотах 15-20 километров, образуя яркие вспышки, заметные даже на дневном небе, при этом ударная волна может достигать поверхности Земли. Последний известный всем пример такого события – это падение Челябинского метеорита 15 февраля 2013 года, тротиловый эквивалент взрыва которого оценивается величиной в 450-500 килотонн. 

Чуть меньшее по размерам космическое тело столкнулось с Землей всего пять лет спустя, в декабре 2018 года, и взорвалось над западной частью Берингова моря с тротиловым эквивалентом 170 килотонн. В силу отсутствия населения в этом районе очевидцев взрыва не было и специалистам о нем стало известно только спустя три месяца, когда НАСА опубликовало сведения о регистрации вспышки в атмосфере дистанционными средствами наблюдения за пусками ракет.

– Какие конкретно угрозы таят в себе такие падения небесных тел на Землю? Ведь известна точка зрения, что ни один метеорит еще никого не убил. Это так?

– Это расхожее утверждение, часто повторяемое даже в научной печати, но оно не соответствуют действительности. Как заметил Джон Левис (John Levis) в своей книге «Дождь из железа и льда» (Rain of Iron and Ice), точная формулировка этого постулата должна звучать так: «Никто не был убит метеоритом в присутствии доктора и эксперта по метеоритам».

Во многих исторических документах содержатся сведения о разрушениях, пожарах и даже гибели людей в результате событий, связанных с необычными небесными явлениями. Например, в китайских хрониках говорится о метеоритном дожде, выпавшем в 1490 году в провинции Шаанхи, от которого погибло более 10 тысяч человек. Документально зафиксированный  случай гибели человека от метеорита произошел совсем недавно, в феврале 2016 года, в индийском штате Тамилнад, где возвращавшийся домой водитель автобуса был убит небольшим метеоритом, оставившим на земле метровую воронку. Еще три человека при этом получили ранения.

В зоне полного разрушения. Последствия цунами 26 декабря 2004 года на западном побережье Суматры

– Удалось ли вам получить какие-то новые данные о таких небесных катастрофах, как Тунгусское или Учурское падение? Можете ли вы нам сообщить какие-то факты, которые ранее не были известны?

– Здесь лучше говорить не об отдельных фактах, а о глобальном каталоге таких событий, который может дать полную картину реальной опасности, грозящей Земле из космоса. В отношении крупных падений, оставляющих на земной поверхности кратерные воронки, наиболее авторитетным источником сведений, которым оперируют все эксперты, является Импактная база данных (Earth Impact Database), поддерживаемая Планетарным и космическим центром (Planetary and Space Science Centre) университета Нового Брунсвика (University of New Brunswick) в Канаде. На данный момент она содержит сведения о 190 доказанных импактных структурах. Но, например, Тунгусского события 1908 года там нет, поскольку после него не осталось никакого кратера.

На самом же деле таких подозрительных кольцевых структур на Земле гораздо больше. С самого начала 2000-х мы стали заниматься этой тематикой и быстро поняли, что без полного каталога известных  столкновений Земли с космическими телами нам не обойтись.

Начали собирать свою базу данных. Мы туда включаем не только доказанные, но и предполагаемые структуры, которые могут иметь импактный генезис. Таких предполагаемых структур и крупных болидных взрывов (по типу Тунгусского) почти на порядок больше, чем доказанных. На данный момент в нашей базе содержится  порядка 1190 структур и импактных событий разной степени достоверности. Достоверность импактного генезиса мы измеряем по четырехбалльной шкале. 4 – это полностью доказанные; 3 – вероятные; 2 – возможные, 1– сомнительные, 0 – ошибочная идентификация.

– Каким образом вы строите эту шкалу?

– Процесс подтверждения импактного генезиса структуры достаточно сложный и длительный, иногда растягивается на десятилетия. Он включает сбор доказательств как минимум на нескольких пространственных уровнях. Первый – это чисто морфологический уровень, проявляемый на больших пространственных масштабах – километры и десятки километров. Это наличие самой кольцевой структуры, краевого вала, радиальных разломов, центрального поднятия (для крупных кратеров).

Второй уровень – геологический. Это наличие раздробленных пород в краевом вале или в породах мишени; наличие следов расплава пород, возникновение так называемых ударных конусов – специфических образований, которые могут возникать в породах мишени только при мгновенном (ударном) воздействии больших давлений.

Третий уровень – петрологический, это поиск определенных пород и минералов, образование которых связано с высокими давлениями и температурой. Четвертый,  наиболее важный во всей цепочке – это микроуровень. Он включат в себя обнаружение признаков ударного метаморфизма пород  — поиск минералов типа коэсита и стишовита (импактного кварца), выявление  характерных дефектов в кристаллических структурах минеральных зерен.

В канадскую базу включаются лишь те структуры, которые имеют доказательства по всем четырем уровням. Но я повторяюсь, что процесс этот очень долгий. Например, для наиболее известного и первого доказанного на Земле кратера (это кратер Бэрринджер в американском штате Аризона) он занял около 30 лет.

– Вячеслав Константинович, на памяти современного человечества крупных космических катастроф, пожалуй, не было. Но ведь в истории нашей планеты были очень мощные космические катастрофы. И если бы не эти события, то, может быть, и Земля бы не сформировалась, либо она сформировалась совершенно другой. Какую роль космические катастрофы сыграли в истории нашей планеты и человечества?

 – Большинство геологов признает наличие крупных катастроф в геологической истории Земли, но считает этот процесс отнюдь не определяющим. Существует, однако и другая точка зрения, в нашей стране ее отстаивает и  продвигает А.А.Баренбаум, выпустивший в 2010 году книгу «Галактоцентрическая парадигма в геологии и астрономии». В ней он обосновывает тезис о том, что фактически вся геохронологическая шкала (принятое в геологии подразделение на периоды и эпохи), построенная на данных стратиграфии, на деле отражает историю  катастрофических столкновений Земли с крупными космическими телами и кометными ливнями. Смена геологических периодов почти всегда происходила вследствие интенсивной бомбардировки Земли либо крупными астероидами, либо галактическими кометами.

Но это все касается очень длительных периодов – десятки и сотни миллионов лет. Для нас же сейчас наиболее важно знать, что происходит на современном этапе геологической истории Земли. Этот геологический период называется голоценом, он охватывает последние 12-15 тысяч лет, когда  климат на Земле, с окончанием последнего великого оледенения, стал более или менее близок к современному.

Сейчас одна из самых острых загадок в этой проблеме  — что случилось на рубеже голоцена, 12,800 лет тому назад, когда процесс постепенного потепления климата внезапно сменился резким похолоданием, продлившимся почти 900 лет. Это так называемое похолодание Молодого Дриаса, которое было установлено геологами более века назад, но причины его оставались неизвестны.  Именно в этот  период исчезла вся мегафауна северной Евразии, в первую очередь мамонты и шерстистые носороги.

Возможный ответ появился в 2006 году с опубликованием книги американских исследователей  Р.Фэйрстоуна, А.Уэста и С.Смита «Цикл космических катастроф», в которой была выдвинута гипотеза кометного удара по ледниковому щиту, закрывавшему в тот период  Гренландию и большую часть Канады. Этот космический удар привел к коренной перестройке всей климатической системы северного полушария. На территории северной Америки тогда погибли все млекопитающие весом более 40 килограммов, и вместе с этим  закончилась история так называемой культуры Кловис.

Эта гипотеза с самого начала встретила ожесточенную критику со стороны ее противников, вплоть до прямого запрета публикаций по этой тематике в ряде ведущих международных журналов. Первая серьезная журнальная статья (с 25 соавторами!) появилась лишь в 2008 году в трудах малоизвестной в широких кругах организации – Американской академии наук.

Но как ростки пробивают асфальтовое покрытие, так и неопровержимые факты, свидетельствующие о быстрых катастрофических изменениях климата, атмосферных потоков и океанских течений на этом временном рубеже, запечатленные в ледниковых колонках, морских и озерных осадках, в торфяниках и отложениях пещер, все чаще появляются в статьях ведущих журналов, включая Science и Nature.   

– Были ли с тех пор другие природные катастрофы такого планетарного масштаба?

— В фокусе внимания нашей международной исследовательской группы, которая так и называется – Группа по изучению импактных событий в голоцене (Holocene Impact Working Group) находятся по меньшей мере два события, оба из которых, по-видимому, имели космогенную природу.

Первое из них — это событие Великого Потопа, которое является отнюдь нн библейским мифом, известным из Книги Бытия, а вполне реальным событием недавней геологической истории, случившимся примерно 4350 лет тому назад. Оно оставило след не только в библейских текстах, шумерских легендах и сказании о Гильгамеше, древнеиндийском эпосе «Махабхарата», но и в мифологии буквально всех народов мира, устные предания которых документально зафиксированы, переведены на европейские языки и доступны для изучения. Все эти предания говорят о внезапной природной катастрофе, приведшей к гибели едва ли не большей части тогдашнего населения Земли.

Это бедствие началось сильнейшей атмосферной бурей, которая предварялась во многих местах сейсмическими сотрясениями и пожарами, продолжилось многодневным проливным дождем и закончилось наводнением, затопившим все низменные части суши. Наиболее поразительно, что детали описания и последовательность развития событий (землетрясение, пожары, чёрное небо, сильный ветер, атмосферная буря с грозой, гигантские волны со стороны океана, многодневный проливной дождь) часто совпадают в преданиях племён, живших совершенно изолированно друг от друга на разных континентах.

Интересно, что космогенную гипотезу Великого Потопа впервые высказал ни кто иной, как сэр Исаак Ньютон, который считал, что описанные в Библии события более всего соответствуют последствиям падения в океан гигантской ледяной кометы. Один из членов нашей группы, д-р Брюс Массе (Bruce Masse), на тот момент работавший  в археологической группе Лос-Аламосской атомной лаборатории, проанализировав около 200 мифов о Великом Потопе, смог указать примерный район падения кометы – юго-западная часть Индийского океана, недалеко от Мадагаскара.

Доклад об этом был сделан на международной конференции, проведенной ICSU (International Counsel of Scientific Unions) в декабре 2004 года на Канарских островах и специально посвященной анализу кометно-астероидной опасности для человечества.

Буквально через несколько месяцев после этого другой член нашей группы – морской геолог Даллас Абботт (Dallas Abbott) обнаружила на батиметрических картах этой части Индийского океана кольцеобразную структуру диаметром почти 30 километров, назвав ее кратером Бёркли (Burckle). Кратер практически не был покрыт донными осадками, что говорит об его молодом возрасте.  Д.Абботт  проанализировала осадочные колонки бурения дна в районе кратера и нашла в них ряд свидетельств его возможного импактного генезиса: следы выбросов глубинных пород в самой верхней части разреза, микросферулы, содержащие повышенные концентрации никеля, железа и других типичных индикаторов космических ударов.

В этом месте глубина океана достигает четырех километров. И если было такое крупное падение, то, конечно, оно вызвало космогенное цунами весьма значительной высоты, следы которого должны были остаться на ближайших участках суши.

Для этого района ближайшей сушей было южное побережье Мадагаскара. Просмотрев на появившемся тогда электронном атласе Google Earth эти участки побережья Мадагаскара, Д.Абботт обнаружила именно там гигантские шевронные дюны, которые протягивались на удаление до 70 км от побережья и достигали высоты 200 метров.

В отношении механизма формирования береговых шевронных дюн до сих пор существуют две конкурирующие гипотезы – ветровая и водная, различие между которыми невозможно сделать только на основе спутниковых снимков. Для этого была нужна наземная экспедиция и, что самое удивительное, такую экспедицию нам удалось организовать и провести уже в 2006 году. Она подтвердила нашу главную идею – дюны в своей толще состояли из несортированного морского песка, источником которого является прибрежная полоса и прилегающие участки мелководья, где такой песок возникает в результате абразивной деятельности ветра и воды. В типичных ветровых дюнах песок хорошо отсортирован, и в нем не встречаются частицы размером более двух миллиметров. А в мадагаскарских дюнах нам попадались значительно более крупные частицы, вплоть до фрагментов коралловых оснований весом более килограмма.

Помимо этого, последующий анализ показал наличие в песке значительного количества микрофоссил – мельчайших раковин организмов, живущих в морской воде. Отсутствие следов абразии на них, неизбежной при ветром переносе на большие расстояния, также говорило в пользу водной гипотезы образования дюн. С момента своего отложения песок конечно начал подвергаться и ветровому воздействию, об этом говорят подвижные верхние участки дюн, сложенные светлым, хорошо отсортированным песком.

Третьим глобальным событием голоцена стала крупнейшая климатическая катастрофа 536-540 гг., случившаяся уже на протяжении письменной истории. Впервые на эти даты обратили внимание дендрохронологи, когда получили в свое распоряжение базовый хронологический ряд аномалий колец европейского дуба за последние 2 тыс. лет. Позднее, с появлением длинных дендрохронологических рядов для других континентов, стало понятно, что аномалия имеет глобальный  характер. С течением времени в копилку фактов добавились аномальные слои в колонках бурения ледников Гренландии и Антарктиды, которые содержали повышенные значения аммония и хлора.

В историческом плане этот период оказался одним из переломным моментов мировой истории, маркирующим переход от древнего мира к современной истории. Дэвид Кей (David Key) в предисловии к своей книге «Катастрофа: Поиск начал современного мира» (“Catastrophe: A Quest for the Origin of the Modern World"), вышедшей в 1999 году, пишет: «Это была беспрецедентная катастрофа за весь период письменной истории. Внезапно, без всяких видимых причин Солнце на год скрылось в тусклой мгле. Погодные условия на всей Земле резко изменились. Засухи в одних странах и наводнения в других, неурожаи в Азии и на Среднем Востоке привели многие древние культуры на грань коллапса. Эпидемия бубонной чумы, начавшейся в Африке, стерла половину населения Европы. В течение нескольких десятилетий старый мир умер, и ему на смену пришел новый мир, в значительной степени тот мир, который мы знаем сегодня».

Изначально причиной такой масштабной катастрофы считалось извержение какого-то крупного вулкана, расположенного в экваториальном поясе. Вулканологи, однако, до сих пор не могут указать конкретный вулкан, извергавшийся в этот период.

С нашей точки зрения, наиболее существенный шаг в разгадке причин этой климатической катастрофы был сделан все той же Даллас Абботт, обнаружившей две крупные депрессии (диаметром 9 и 12 километров) на дне залива Карпентария, расположенного на севере Австралии. Согласно ее предположению, они могли быть следами двойного кометного удара, произошедшего в юго-восточной части залива примерно полторы тысячи лет назад.  Анализируя верхнюю часть кернов из колонок бурения дна залива, она смогла обнаружить ряд признаков, характерных для высокоскоростных ударов. Интересно, что это событие также запечатлено в мифах и даже в танцах племен аборигенов, живших в этой части Австралии.

–  Есть ли у вас какие-то прогнозы относительно астероидной опасности? Или их невозможно, в принципе, построить?

— Спрогнозировать конкретное падение достаточно сложно. Хотя огромные усилия тратятся, расходуются серьезные деньги на составление каталога опасных космических объектов из так называемого пояса астероидов, расположенного между орбитами Марса и Юпитера. НАСА поставила задачу к 2020 году выявить и определить параметры орбит 90 процентов всех астероидов крупнее 700 метров. Такая задача выполнена. Мы видим, благодаря этим специальным усилиям, что на траекториях опасного сближения в обозримом будущем крупных небесных тел нет, за исключением астероида Апофис (2004MN4) диаметром 270 метров, который в 2029 году пройдет некоторую точку вблизи орбиты Земли. В зависимости от того, как он ее пройдет, он может вернуться в 2036 году и уже пройти в гораздо более близкой окрестности.

Тем не менее, степень достоверности таких прогнозов пока еще не очень велика. Фактически спрогнозировать опасность на длительные сроки невозможно. С другой стороны, все последние падения, зарегистрированные инструментально,м и даже опасные сближения – были неожиданными. Челябинский метеорит был обнаружен буквально за несколько суток до падения.

Одно из наиболее опасных сближений последних лет  – это близкий пролет астероида Хэллоуин (2015ТВ145), который 31 октября 2015 года пролетел  на расстоянии 1,3 лунного радиуса от Земли, – достаточно близко по космическим меркам. Этот астероид фактически является ядром кометы, которая потеряла свои летучие компоненты после многократных проходов вблизи Солнца. Поэтому он имел низкую видимость (его альбедо составляет всего лишь 6%) и был обнаружен всего за три недели до этого. При этом его размер оценивается в 500-600 метров, что уже близко к порогу глобальной катастрофы, в качестве которого принимается 1-км астероид. Это не Тунгуска и тем более не Челябинск. Его столкновение с Землей привело бы если не к полному краху нашей цивилизации, то по крайней мере прекращению ее существования в том виде, в котором мы ее знаем.

– Из вашего рассказа получается, что человечество ходит по лезвию ножа. В любой момент совершенно неожиданно мы можем столкнуться с небесным телом, в результате чего произойдет глобальная катастрофа, и человечества, возможно, не станет.

— Сейчас в кругах астрономов и ракетчиков ведется много разговоров о том, что, если мы обнаружим опасный астероид, то сможем предпринять какие-то действия по его разрушению или отклонению его орбиты с тем, чтобы избежать столкновения с Землей.

Современные ракетные и ядерные технологии чисто теоретически это вроде бы позволяют. Но здесь возникает целая цепочка других проблем. На уже упоминавшейся конференции ICSU 2004 года обсуждался, например,  такой вопрос. Предположим, обнаружено опасное космическое тело и расчеты астрономов показывают, что ожидаемая точка его падения находится на территории государства А. Мы начинаем операцию по его отклонению. При этом прицельная точка пройдет через территорию государств В, С и D. И тут возникает важный вопрос – а кто будет нести ответственность, если расчеты окажутся ошибочными или при реализации отклонения что-то пойдет не так?

– А вообще, применение таких ядерных технологий для отклонения или раздробления в космосе крупного небесного тела – насколько это может быть опасно?

– Во-первых, вывод ядерного оружия в космос запрещен рядом международных договоров. Во-вторых, воздействие ядерного взрыва на тело в космосе, в глубоком вакууме, очень сильно отличается от воздействия на любые земные объекты. И этот вопрос пока еще до конца не исследован. Есть только результаты прикидок, расчетов, численного моделирования. Как это будет на самом деле, мы пока не знаем. Не говоря уже о том, что ни одно из существующих ядерных устройств, включая их носители, не было создано для такой цели. То есть тут есть целый комплекс научных, технических и технологических проблем. Конечно, их нужно обсуждать на международном уровне и искать возможные решения.

И такие обсуждения в научном сообществе ведутся. Например, в прошлом месяце я был приглашен для участия в панельной дискуссии специальной группы, образованной Международной федерацией ученых (International Federation of Scientists), члены которой обеспокоены проблемой защиты от космических угроз и пытаются инициировать какие-то действия на международном уровне – ООН, ЮНЕСКО, Всемирного Банка, чтобы как-то побудить национальные правительства более-менее серьезно отнестись к этой проблеме.

– Как думаете, получится?

– Мое личное ощущение очень пессимистическое. Горизонты планирования политиков — до ближайших выборов, правительств и крупнейших корпораций – 10-15 лет, как максимум, для ученых и экспертов – ожидаемая продолжительность их жизни. А здесь мы имеем дело с гораздо большими интервалами  – сотни и даже тысячи лет. Для большинства людей, включая экспертов, такие события — практически невероятные, следовательно, почти невозможные. Хотя законы природы их не запрещают. Я приводил пример двух мега-цунами, случившихся в Индонезии в 2004 году и в Японии в 2011 году. Геологические данные и следы палеоцунами показывают, что период повторяемости вызвавших их субдукционных мега-землетрясений магнитуды 9 для Индонезии – 400-500 лет; для Японии 1100-1200 лет. Но они произошли на наших глазах.

–  Вячеслав Константинович, наверняка вы смотрели фильм «Армагеддон» с Брюсом Уиллисом в главной роли. Там как раз астероид приближается к нашей планете, и для того чтобы взорвать его, на космическую орбиту отправляют бурильщиков, нефтяников, которые должны пробурить этот астероид как можно глубже и взорвать обычной взрывчаткой. В результате Земля спасена, погибает только Брюс Уиллис. Насколько фантастичен этот сюжет, с вашей точки зрения?

– Это, конечно, полная фантастика. Таких технологий пока еще нет. Есть серия космических аппаратов, с очень небольшой полезной нагрузкой, которые способны приблизиться к астероиду; более того, они могут осуществить посадку на его поверхность и взять образец грунта. Но не более того. Чтобы посылать туда буровое оборудование и людей, таких технологий нет, и при нашей с вами жизни едва ли они появятся. Это слишком затратное мероприятие для любой страны.

– Скажите, пожалуйста, а вы себе уже построили бункер на случай такой катастрофы?

– Бункеры мы не строим. Единственное, что мы пытаемся делать на нашем уровне – это говорить и писать о том, что необходимо иметь какие-то заранее подготовленные сценарии реагирования и действий, по типу, например, имевшихся в СССР планов гражданской обороны по защите от ядерных ударов. Чтобы правительству и местным властям не приходилось принимать жизненно важные решения в аварийном порядке, в условиях острого дефицита времени. Как, например, пришлось действовать московскому и региональным правительствам в марте-апреле 2020 года, при быстром нарастании первой волны эпидемии ковида. Предупреждения о возможности вирусной пандемии в 2021 году публиковались некоторыми учеными еще в сентябре-октябре 2020 года, но кто же из «сильных мира сего» читает статьи каких-то ученых.

Пандемии, кстати, наряду с природными катастрофами типа землетрясений, наводнений и цунами, тоже входят в сферу внимания Комиссии по георискам МГГС (Международного союза геодезии и геофизики), вице-президентом которой я являюсь. Последняя пандемия, знаменитая «испанка», унесшая почти сто миллионов жизней, случилась в 1918-1920 годах. Все специалисты о ней хорошо знают. Но никто не принимал всерьез возможность повторения такого в наше время. И все государства оказались абсолютно не готовы к новой масштабной эпидемии, тем более к пандемии.

Еще худшей ситуацией может быть, когда астрономы объявят, что на нас летит  астероид размером 100 метров, и через две недели он упадет либо в океане, либо на территории какой-то страны. Что за эти две недели мы сможем сделать? Пример с ковидом показывает, что практически ничего в смысле реального снижения или устранения угрозы.

Порог глобальной катастрофы, в качестве которого сейчас принимается километровый астероид, на самом деле очень мал. Если представить Землю в виде школьного глобуса диаметром 70 сантиметров – это будет просто песчинка. Но такая песчинка несет с собой количество энергии, сопоставимое с годичной энергией, получаемой от Солнца. Вброс этой энергии в экосистему Земли приведет к глобальной перестройке всех атмосферных и океанических процессов, за которой неизбежно последуют многолетние неурожаи и, следовательно, голод. Немногие отдают себе отчет в том, что сейчас, в эпоху глобализации средний запас продовольствия на Земле даже не годичный, как у любого крестьянина раньше был, а всего на восемь месяцев. При видимом изобилии еды вокруг современный городской житель кормится, по существу, «с колес». И если эти колеса остановятся, счет пойдет на дни и недели.

– Вы нас напугали. Но я надеюсь, что и заставили задуматься общественность, ученых, тех людей, которые могут принимать решения, о том, что нужно делать в таких ситуациях.

Ссылка на интервью